Как зарождалась орудийная деятельность: Капуцины
Капуцины – род, включающий четыре вида род южноамериканского семейства приматов, неудачно названного «цепкохвостыми обезьянами». Неудачно, поскольку цепляться хвостом за ветви и тем более повиснуть на хвосте капуцины, всё-таки, не могут. Однако же, само наличие развитого хвоста указывает, что это достаточно примитивные приматы. Мозг капуцинов невелик по размеру и извилинами не богат, так что, долгое время они были знамениты лишь как те самые «дикие обезьяны», которых много-много в Бразилии.
Лишь недавно сенсацией стало открытие, что вызывавшие недоумение антропологов «неуместные артефакты» из Южной Америки – простейшие каменные орудия возрастом в десятки тысяч лет, а значит, появившиеся до колонизации континента людьми, – видимо, являются делом рук капуцинов. Эти обезьяны были замечены за регулярным использованием камней.
При ближайшем рассмотрении поведение капуцинов оказалось довольно сложным. В частности, они являются одними из немногих животных, узнающих себя в зеркале. А о чём это говорит (спойлер: ни о чём), можно понять, припомнив, что ещё в начале прошлого века крестьяне в зеркале себя не узнавали. Что давало образованным людям повод для шуток над деревенщиной…
То есть, интеллект капуцинов довольно высок. Насколько, вопрос отдельный, так что, можно переходить собственно к орудийной деятельности.
Как она выглядит, можно увидеть на снимках.
Тут всё просто, но должен, – плохо если этого не произошло, – возникнуть вопрос, как орудия капуцинов (а они размером с крупную кошку) вообще могли быть приняты за человеческие? Они же не подойдут по размеру… Ну и второй вопрос, где вообще тут «каменные орудия»? Капуцины просто пользуются камнями для раскалывания орехов, – как и шимпанзе, да и не только. В принципе, очень многие виды обезьян достаточно сообразительны, чтобы найти применение камням.
...Капуцины выделятся в том плане, что пользуются камнями, – хотя и только в местности, где их просто найти под деревьями, – часто. Прежде всего, потому что сами они малы и твёрдая скорлупа им не по зубам. Ландшафты же, где деревья, на которых зреют орехи и живут голодные обезьяны, растут на каменистой почве, в свою очередь, не редки в Бразилии… Так что, всё тут вполне закономерно. Особенно, принимая во внимание, что орудий, хоть под размер своей ладони, хоть под размер человеческий, – умышленно – капуцины, конечно, не делают.
На одной из картинок видно, что обезьяна достаточно умна, и, помимо каменного молота, использует и каменную наковальню. Промахнувшись по ореху, она может расколоть один камень о другой. При этом, возникнут обломки с рубящей кромкой.
Обезьяны, опять-таки, достаточно умны, чтобы использовать острый камень. Который, потом может разбиться совсем, или – с меньшей вероятностью, – разбиться, приобретя ещё более удобную форму. В неволе (а все снимки сделаны в вольерах) подобного стечения обстоятельств ещё не наблюдалось… Собственно, капуцины не промахиваются по ореху и не разбивают камень почти никогда. Но в природе цепочка событий, ведущая к появлению «рубила» не только вероятна, но и неизбежна.
...В отличие от предков человека, – имея ввиду этап, когда начала развиваться орудийная деятельность, – капуцины живут на деревьях. Плюс, они ещё и малы. Так что, «орудия» капуцины с собой, конечно, не носят. Исключая момент, когда «молот» нужно притащить к наковальне, на которую уже уложен орех. После же того, как орех окажется расколот, а сердцевина съедена, молот останется лежать рядом с наковальней. И им с удовольствием будет пользоваться – до полной амортизации – тот же или любой другой капуцин.
Сколько это будет продолжаться?
Пока не изменится ландшафт. То есть, не исчезнут привлекающие капуцинов деревья. Удобные наковальни служат, пока не разрушатся полностью. Молоты же, получая всё новые и новые сколы, – пока не превратятся в рубила. Чем удобнее камень для работы, тем чаще капуцины будут брать его, и наносить новые повреждения. «Изготовление орудия» может занять сотни лет.
...Переход к орудийной деятельности у предков человека, разумеется, происходил иначе. Ввиду наличия куда более весомых предпосылок. Но общий принцип был тем же. Сначала орудия, – расколотые камни с острым краем, – создавались неумышленно, – как результат случайного удара по другому камню. Лишь затем, – капуцины до этой идеи не дошли, – камни начали разбиваться намеренно. Примат понимал, что таким образом с высокой вероятностью будет получена острая кромка. И лишь ещё позже этот примат смог представить себе собственно простейшее «орудие», – чоппер, – острый камень удобной для удержания формы, – и стал наносить удары целенаправленно.
